Описание:
Что будет, если Мефодий влюбится в Прасковью?...

Глава I или Светленькие стёрли тебе память!..

Мефодий шёл по улицам Москвы. Унылым, грустным улицам Москвы. Мокрым улицам Москвы. По макушке его яростно бил дождь. Яростно. Было больно, но Мефодий уже привык. Что же делать, если всегда приходится стоять за себя. Жить, сражаясь, и, сражаясь, жить. Жить! Как громко звучит и сколько пустоты в нём! Что же такое "жить"? Каждый находит ответ сам.

В голове Буслаева крутились насмешливые слова Прасковьи: "Светленькие стёрли тебе память!" Значение этого он не знал.. Или не помнил?.. Прасковью он тоже не знал.. Или не помнил?.. Клубок вопросов, не имеющих ответов, запутался, а распутать его не было возможности. А зачем? Потому что Мефодий Буслаев реалист. Романтику же было бы просто интересно искать ответы в себе, внутри, в самых сокровенных частичках своей души.

А Меф всё шёл и шёл дальше. Он не мог понять, зачем ему эта жизнь, если везде недоговорки, ложь, натянутые улыбки. На это уже просто надоело смотреть. Зачем? Зачем оглядываться по сторонам, если знаешь, что увидишь: ярко одетых девушек, застенчивых и не очень парней, ругань, ссоры и обязательно в картину происходящего влезет влюблённая парочка.

Возможно, если бы это всё видел о великий Троил, он бы обрадовался. Хотя чему тут радоваться? Есть чему. Есть, поверьте мне. Мефу по крайней мере противно было смотреть на ложь, а ведь раньше он сам частенько лгал. Значит, эйдос немного очистился. Конечно, светлого бы огорчило то, что Меф не находил смысла жизни, но это так, жизненные трудности. Жизнь была бы не жизнью без них...

А Мефодий-то продолжал идти. Вдалеке он увидел парящие белые хвосты. На его губах заиграла хитрая улыбка, и парень бросился вперёд:
— Дафна! Даф! Дафна, ё моё!!

Когда парень всё-таки добежал до Дафны, его волосы были распущены. Как, где, при каких обстоятельствах, это оставалось тайной времени.
— Дафна! — только и смог вымолвить Мефодий.. Дааа, давненько он не делал утреннюю пробежку, столь любимую Ареем.
— Привет, Меф, — Дафна улыбнулась. Сегодня ей было весело и хорошо на душе. Депресняк сидел дома и был предусмотрительно заперт в ванне. если бы Даф была чуть-чуть повнимательнее, она бы заметила, что Меф очень рассержен, а голос его был строгим.

А парень решил начать свой давно запланированный допрос:
— Объясни мне смысл фазы: "Светленькие стёрли тебе память!". Для начала, что за светленькие? Ты ведь одна из них, так? И зачем мне стёрли память? — в том, что память действительно стёрта, Буслаев не сомневался.

Дафна порылась в памяти Мефа, как в книгах на полке, и узнала, почему он спросил. Из-за Прасковьи, из-за кого ж ещё!
— Мефодий, это бредовая фраза! Никаких светленьких нет! И память твою не стирали, я уверена!
— А почему ты всегда носишь с собой флейту? Почему вообще постоянно ходишь за мной? — Меф был настойчив. Это даже не походило на него.
— Это тебя не касается! — Дафна не нашла другого выхода. Девушка поправила рюкзак и пошла прочь, к общежитию озеленителей.

Парень почувствовал сильную головную боль после слов Даф. Он кое-как дошёл до скамейки и сел на неё. Спустя мгновение, в глазах у Мефа потемнело. Везде расстилалась кромешная и пугающая темнота...

Глава II или Как всё сложно!...

Дафна быстро прибежала к общежитию. Отовсюду разносились весёлые голоса и шутки. «Как люди могут смеяться?» — наивно подумала Даф, но тут же одёрнула себя. «Нет, так нельзя. Каждый человек имеет право на счастье. Мои мысли – чистой воды эгоизм. Эгоизм – слуга мрака. Я – свет. Пускай не совсем чистый, но свет..» Она кивнула и быстро зашла в комнату…

***

В это время Мефодий лежал на скамейке. Тягучая, мрачная королева Ночь разливалась над Москвой, окрашивая всё вокруг в чёрный цвет. Она, проникая в души, воодушевляла людей на глупые подвиги. Всех, но только не Мефодия Буслаева. Хм, скорее всего потому, что Меф лежал без сознания на этой самой скамейке.

Хотя, было не совсем понятно, без сознания Меф или спит. Казалось, что он просто уснул. Воображение проходящих мимо людей уже рисовало такую картину: сидит Мефодий Буслаев на этой самой скамейке, в одной руке сигарета, в другой – бутылка водки. Притом некоторые сочувственно смотрели на паренька, а некоторые (которых, к слову сказать, было больше) – с осуждением. Вот куда мир катится, а?!

***

Дафна сидела на диванчике, обнимая колени руками. В голове смущённо толкались самые грустные мыслишки.. Она думала о том, что же будет дальше. Внезапно девушка вскочила с дивана и подбежала к окну. Там, за окном, маленький ребёнок беззаботно играл со своим щенком. Страж уже знала о том, как ему подарили эту собачку, как её зовут и сколько лет ребёнку. Из уст мальчика ручейком лился весёлый смех, и Даф невольно улыбнулась.
– Я не виновата в том, что так получилось, — тихо шептала она, явно не отдавая себе отчёта в этом. – Но я должна была знать, должна была предугадать эти события! – девушка бессильно сползла на пол, прислонившись спиной к стене. – Как?! Как я могла забыть про Прасковью?... – Дафна встала и прислонилась лбом к стеклу.

Глава III или Прасковья действует...

Мефодий наконец-то решился встать и пойти домой. Наверное, Зозо уже заждалась его. Странно, но он не мог называть Зозо «мамой». Не в его стиле. Да и ей не идёт.

Зозо всегда и постоянно мечтала быть молодой и привлекательной женщиной. Хотя для себя она оставалась такой, годы брали своё. Лишь сама Зозо не замечала этих морщинок под глазами и на лбу. Кстати, упоминания о морщинках очень часто использовал Эдя в своих шуточках. Под руку подворачиваются, так сказать…

Меф медленно шёл домой. Лень, тягучая и сладкая, как сгущёнка, обволакивала его, потихоньку завлекая в свой кокон. Скоро не хватит кислорода и вся способность действовать испариться, словно кипящая вода.

Но Меф шёл дальше и, в конце концов, (свершилось, ога) дошёл до дома. Медленно, тем же размеренным шагом, не замечая новых записей маркером на стене, он поднялся и пинком открыл дверь в квартиру. Странно, но дверь была открыта. Не похоже на Эдю и Зозо. Ну, про Зозо говорить нечего, но на предусмотрительного Хаврона точно не похоже. Абсолютно.

Буслаев осторожно зашёл в дом, совершенно инстинктивно думая, что если это воры, то ему нечем будет защититься, а кухня далеко. Соответственно, нож тоже. То есть у него остаются лишь ноги, руки, голова и остальные части тела, которыми можно принести увечья другому представителю человеческой расы.

Как только он зашёл в гостиную. И он увидел.. Не грабителей, но и не Зозо с Хавроном. Посреди комнаты стояла Прасковья. Где-то около балкона маячил что-то лепечущий Ромасюсик.
— А где…? – только и смог выдавить Меф.
— Что где? Мазе и анкл, проживающие в этой квартирке, где? – подхватил Ромасюсик.

Меф решил, что сладкий паренёк будет доволен одним кивком. То есть, кивнул.
— А.. Праша не вонтс, чтобы зей были тут.
— И где они? – осторожно спросил Меф.
— Я их отправил шопиться, — весело изрёк Ромасюсик.
— И не выполнил мой приказ! – грозно прокричал Ромасюсик чужим голосом. – Мне бы тебя надо наказать, но я не буду, — ага, не иначе, как решила перед Мефом повыделываться.
— Простите, госпожа! – Ромасюсик упал на колени перед Прасковьей, но та не обращала на него никакого внимания. Её взгляд был прикован к Мефу…

Глава IV или Ход конём...

Мефодий, который забыл, что он ещё и Буслаев, оторвал взгляд от чёрных глаз Прасковьи и уставился на Ромасюсика. Тот, в свою очередь, счёл важным взглянуть на Буслаева со всей ненавистью, которая содержалась в этом большом сахарном человеке. Мефодий пошатнулся и сделал два шага назад. Он и поверить не мог, что в этом большом сахарном человеке может содержаться столько ненависти. И к кому? К нему. К нему одному.

В другое время Мефодий обязательно бы поговорил об этом Дафной. Она стала его личным психологом.. Внезапно, что-то внутри Мефа задрожало, будто он заиграл на расстроенной гитаре. Руки вроде бы помнят мелодию и играют правильно, но мозг отчаянно отказывается узнавать в этом «Болезнь куклы» Чайковского.

Прашечка наконец-то отвела взгляд от парня и почему-то залилась смехом. Безудержным холодным смехом. Внутри у Мефа всё заледенело. Он перестал отдавать себе отчёт в том, что делает. Он не понимал, что дышит, живёт, существует. А этот смех наследницы Мрака казался ему похоронным маршем. Его похоронным маршем. Его личным похоронным маршем.

Смех прекратился так же внезапно, как начался. Это как ливень, как живительный дождь.. Но в то же время капли дождя попадают в глаза, забивают поры, нос, не дают дышать… Огромные, холодные капли дождя убивают, но вместе с тем дают жизнь. Убивая Свет, капли порождают Мрак…
— Мне кажется, ты хочешь получить объяснение? Ответы на все вопросы? – заговорил Ромасюсик.

Мефодий нетерпеливо кивнул. Наверное, зря он это сделал, потому что опять послышался пронизывающий душу смех. И Меф осознал, что смех звучит внутри него. Каждая клеточка его тела вибрировала от силы звука, которого нет. Понимая, что Прашечка будет продолжать «смеяться», он отчаянно крикнул, стараясь заглушить ледяные ноты смеха наследницы:
— Да, я хочу получить ответы! Кто такие светленькие? Даф с ними, да? Почему она ничего не говорит мне? – вопросы срывались с его губ.
— Замолчи! – крикнул Ромасюсик. – Всё по порядку! – Прашечка выходила из-под контроля. Точнее, её эмоции. Она хотела заполучить Мефа здесь и сейчас, и девушка решила сделать ход конём.

Меф кивнул. Он понял, что с ней спорить не стоит, всё равно всё по-своему сделает..

Прасковья села прямо на пол, по-турецки поджав ноги. Её взгляд заметался по комнате, она решала, с чего начать. Рядом с ним, рядом вот с этим придурком, который так долго и так отчаянно не хотел признавать, что она, наследница мрака, его любит, Праша забывала обо всём. О жизни, о том, что нужно говорить, а что нельзя. О том, что она – наследница Мрака, чёрт возьми, и ей нельзя быть хоть как-то причастной к Свету. Нельзя не лгать, нельзя не искать собственной выгоды, нельзя улыбаться, смеяться. Любить нельзя. По крайней мере Мефа – точно любить нельзя.
— Ты – воин, слуга, называй это как хочешь. Впрочем, ты немного маг, — уверенно начал Ромасюсик голосом Прашечки.

Меф кивнул. Он не удивился, будто бы знал это уже давно. Хотя и вправду, знал. Только чуть сильнее закололо в висках.
— Есть две стороны войны – Свет и Мрак. Понятно, что Свет – это доброта и всё такое, а Мрак – полная противоположность, — продолжала Прасковья, не замечая того, как Меф вцепился руками в волосы. Голова у него раскалывалась. – Ты прошёл испытания и стал наследником Мрака. У тебя есть силы Кводнона, которые хочет заполучить Лигул для меня. Если что, Лигул – это нынешний правитель Мрака..

Прасковья говорила дальше, но Меф ничего не слышал. Он упал на пол и закричал. Ему было больно, очень больно.. Будто бы твою голову рассекают топором на две части. Притом медленно. Очень медленно.. Последним, что он почувствовал, это были холодные пальцы Прасковьи..

Глава V или Она улыбнулась мне, да?...

Дафна весь день просидела на подоконнике. Она смотрела через стекло, людей, деревья… Она вновь и вновь прокручивала в голове ту сцену и поняла, что надо быть сдержаннее. Всё внутри требовало чистого, свежего воздуха, и Даф вышла на улицу. Ага, как же, на улицах Москвы свежий воздух. Разбежались!

Дафна пошла в ближайший парк, чтобы прогуляться. Депресняка она предусмотрительно оставила в общежитии. Сейчас она шла и вспоминала, все ли окна закрыла и заперта ли дверь.. А то мало ли.. Кота потом днём с огнём не сыщешь..

Вдруг Дафна почувствовала, что в кого-то, мягко говоря, врезалась. Она сильно ударилась головой, но не обращала на боль ни малейшего внимания. Она давно привыкла к боли. В особенности – к той скользкой змее внутри.
— Извините… — пролепетала девушка и подняла глаза. – Евгеша?!

Казалось, что пока Даф не вскрикнула, Евгений Мошкин даже не понимал, что его, мягко говоря, подбили. Евгеша каким-то затуманенным взором глянул на Даф и улыбнулся.
— О, привет! А что ты тут делаешь? Ты ведь меня не сбила, нет? – привычно начал Мошкин.
— Привет, Мошкин. Я гуляю в парке. Нет, не сбила, но позывы были, — Даф улыбнулась парню и пошла дальше…

***

— Я шёл по парку.. Я ведь шёл, да? – привычно засомневался Мошкин, оглядывая своих слушателей. Их было немного. Эссиорх, Улита, Ната, Петруччо… Последние двое о чём-то тихо ругались. Впрочем, как всегда. Как заметил Дмитрий Емец, они могли бы быть идеальной парой.
— Думал о чём-то… Я ведь не знаю, о чём я думал, нет? Внезапно на меня натолкнулась Даф. Это ведь было, да? Я поздоровался с ней и всё такое, — Улита ушла на кухню, чтобы не слушать «эту билеберду». – А она мне улыбнулась.. Она ведь улыбнулась мне, да?...
— Ну не знаю, — притворно вздохнул Чимоданов, на секунду отрываясь от ссоры с Натой. – Ты не заметил позади себя красивого рэпера, нет? – хихикнул Петруччо и снова закричал на Нату.

Мошкин недоумённо взглянул на него..

Глава VI или Заткнись и слушай!...

Полный мужчина с лысиной на затылке быстро спустился по эскалатору в метро, совершенно игнорируя то, что эскалатор движется вниз. Его взгляд скользил по стене в поисках двери. Металлической серой неприметной двери. Казалось, что проходящие мимо люди не замечали этого странного типа с лысиной на затылке. Может быть, это и к лучшему, кто знает?...

Арей наконец-то отыскал глазами ту, нужную, дверь и, шумно выдохнув, зашёл внутрь. Дверь при этом недружелюбно скрипнула, стараясь задержать позднего посетителя, но всё-таки поддалась напору сильных рук.. Эти руки уже отвыкли от рукояти меча, который раньше был чуть ли не лучшим другом Арея. Друзей у него не было. Дружбу он принципиально не признавал. «Дружбы, как и любви, в этом мире не существует. Как только зазеваешься, твой якобы друг или любимый возьмёт лопату, шарахнет тебя по башке, обворует, а потом будет очень по-доброму топтаться на осколках твоего доверия к окружающим», — частенько поговаривал он. Из-за принципов у Арея были только враги и подчинённые.. И вот теперь дочь..

Варвара сидела около костерка и грела руки. Её кожаные брюки (которые позавчера куплены, между прочим!) местами протёрты, а на ботинках толстый слой грязи. Арей вздохнул, увидев свою девочку в таком виде. Девочка же, оторвавшись от своих мыслей, кивнула Арею и продолжила греть руки, изредка оглядываясь на Добряка. Добряк, в свою очередь, мирно посапывал на подстилке у стены.

Арей очнулся от созерцания данной картины и задумался. С одной стороны, он давно готовился к этому разговору, а с другой понимал, что реакция на его рассказ Варвары будет отнюдь не лучшей. Возможно, она будет считать его психом или, того хуже, будет его сторониться. Тогда Арей не сможет постоянно присматривать за ней, и кто знает, к чему приведут эти её постоянные походы по трубам. Нет, отступать нельзя..

Из раздумий его вырвал грубый, неотёсанный голос Варвары:
— Эй Вы! Да-да, Вы! Приземляйтесь уже и не маячьте перед глазами! – оказывается, Арей всё это время ходил по комнате, сам того не замечая.

Варвара даже не заметила, как Арей оказался рядом с ней.
— Итак, — начал он. – Ты моя дочь.
— ЭЭЭЭ…
— Да, ты моя дочь. Я, ты и твоя мама жили дружно-счастливо и жили бы так дальше, если..
— ЭЭЙ! Мои родители подбросили меня в д/д! – так она называла все детские дома. – И не надо мне тут лапшу на уши вешать!
— Заткнись и слушай! Мы бы жили счастливо, если бы не то обстоятельство..
— Какое?
— Да заткнись ты! Если бы я не был слугой Мрака. Видишь ли, есть Свет и Мрак. Свет – там все добренькие, а Мрак – это я. Впрочем, там такие, как я. Слуги Света и слуги Мрака вечно воюют между собой. Там разные «помощники» есть, тебе это знать не обязательно…

Глава VII или Случайности не случайны. Часть 1...

Перед глазами проплывала жизнь, словно кадры из киноленты, словно смотришь полнометражный фильм.. Вот он занимается с Ареем, вот его первая встреча с Прасковьей.. И так до бесконечности, до последнего вздоха, до чувства безысходности и отчаяния..

Меф почувствовал, как по его лицу бегают тонкие холодные пальчики.. Стараясь оттолкнуть то странное чувство, накатившее на него, пока он был в бессознательном состоянии, Меф открыл глаза…

То, что он увидел, вряд ли можно будет когда-нибудь забыть. Где-то в левом нижнем углу этой впечатляющей картины на коленях стоял Ромасюсик и умолял Прашу уменьшить его боль. Видимо, Прасковья, стараясь скрыть своё волнение за Мефа, пообрывала Ромасюсику пальчики. Прямо над Буслаевым склонилась Прасковья,явно не замечая, что он очнулся, раз продолжала бегать по его лицу своими пальцами. Тощими. Холодными. И такими красивыми…

Меф сам ужаснулся этой мысли. Он продолжал смотреть через полуприкрытые веки на наследницу Мрака, чьё лицо не выражало никаких эмоций. Мефодию казалось, что она о чём-то долго соображает, и результаты её умственной работы отнюдь не утешительны. Ему стало страшно, как только он подумал, что она может всё тут взорвать.

Стоп, откуда он это знает?! Совершенно забыв о Прашечке, парень резко встал и подошёл к окну. Его руки как-то сами собой, независимо от мозга упёрлись в подоконник, а голова прислонилась к холодному стеклу.

«Откуда я это знаю? Стоп.. А те картинки, что бегали перед глазами? Прасковья говорила про то. Как мне стёрли память.. Это что.. Я, получается, всё вспомнил, что ли?» — напряжённо думал Меф, стоя у окна и впитывая в себя этот спасительный холод, этот спасительный лёд и в то же время обжигающий жар, исходящий от окна в его квартире. В его квартире.

Мефодий почувствовал, что холодные руки нерешительно обнимают его за шею. Почувствовал, как девушка прижимается к нему сзади, стараясь то ли утешить, то ли успокоиться. Он повернулся к ней и, аккуратно приподняв лицо за подбородок, посмотрел ей в глаза.

Прасковья не сопротивлялась. Ей просто нужно было это движение, эти его тёплые пальцы. Она любила его, пускай он это не признавал. Пускай, он это не осознавал. Пускай.. Пускай у него была Дафна.. Но он бы не позволил себя обнять, если бы.. Неужели, у неё есть шанс?

От мыслей Прасковью оторвал голос Мефа:
— А ты можешь говорить через меня, а не через него?..

Глава VIII или Случайности не случайны. Часть 2...

— А ты можешь говорить через меня, а не через него? – спросил Буслаев, кивая на Ромасюсика. Ромасюсик же в немом удивлении наблюдал за всей этой картиной. А мысленно он уже представлял, как нажалуется Лигулу. И Лигул его поощрит. Как-нибудь, да поощрит. Лигул любит сторонников. Таких, как Ромасюсик.

Прасковья медленно кивнула, ненадолго задумавшись. Если подумать, она могла говорить и сама, только это было очень больно. Она знала, что глава канцелярии Мрака что-то сделал с ней. Но что? На этот вопрос ещё только предстояло найти ответ.

Мефодий посмотрел на девушку, а потом резко мотнул головой. Наваждение пропало. Только подумать, он минуту назад готов был расцеловать её с головы до ног! Да уж, у него явно что-то с психикой. Конечно, он был благодарен Прасковье за то, что она открыла ему глаза, но не настолько же! «Итак. Либо я идиот, либо я идиот. Одно из двух», — мимолётом подумал Меф и снова посмотрел на девушку уже отрезвевшим взглядом.

Праша не понимала, что за эту секунду изменилось в Буслаеве. Вроде бы, он один и тот же человек, но что-то поменялось. Во взгляде. В его внешнем облике. Прасковья, задумавшись, отошла от Мефа и стала сверлить взглядом Ромасюсика, словно обвиняя его во всех смертных грехах. Внезапно она услышала нетвёрдый мужской голос:
— Уходите.

Прасковья недоумённо повернулась к Мефу и вопросительно подняла бровь.
— Уходите! – уже твёрже повторил её изменившийся собеседник. – У-ХО-ДИ-ТЕ!

Праша пожала плечами и исчезла. За ней исчез Ромасюсик. А Меф чинно прислонился лбом к стеклу и закрыл глаза..

***

Варвара удивлённо наблюдала за мечником. Он недавно закончил свою речь и теперь бродил из угла в угол, иногда повторяя: «Свет, свет, свет». Девушка обдумывала его слова. Если честно, она мало что поняла из его речи. Если уж совсем честно, ничего. Только то, что он хотел ей сказать что-то очень важное. Варвара остановилась на мысли о том, что вся эта речь больше важна для него, чем для неё.

Добряк подбежал к хозяйке и стал доверительно лизать её руки. «Ты что задумалась? Я тебе не разрешал!» — говорил он ей этим действием. Каков хозяин – такова и собака.
— Захлопни копилку, болонка! — строго крикнула Варвара.

Добряк сразу же отполз назад. Он доверительно смотрел в глаза хозяйке, пока та не отвернулась.

Арей, наблюдавший за этим эпизодом, сделал для себя некоторые выводы. «Девочка умеет управлять другими – это хорошо. Для Мрака. Для Света – нет. Но в данном случае она ведь любит эту псину.. Получается..» — на данном моменте Арей окончательно запутался и грузно сел прямо на пол.

Глава IX или Прийти к Эссиорху...

Дафна осторожно постучалась в дверь. В массивную железную дверь. Про звонок, зияющей чёрной кнопкой на белой стене, она благополучно забыла. Ну что же, с кем не бывает?...

Дверь открыл Эссиорх. На его лице застыли пятна краски. Из комнаты доносился восторженный голос Корнелия: «На шесть и по хлопку! Сдавайся, злая ведьма! Тебе не пройти сквозь защиту могучего связного Корнелия!» После этого послышался голос Улиты: «Так, связной, замри сусликом! Иначе не поздоровится! Язык проглотишь и флейту в обмен на зубы отдашь!»
— Эй, вы там! – предостерегающе крикнул Эссиорх, оборачиваясь.

Дафна с глупой улыбкой на лице стояла напротив двери. Она не могла не смеяться, наблюдая за мелочными ссорами Улиты и Корнелия из-за того что лук в супе был не дожарен. При этом кто всё-таки варил этот суп, оставалось неизвестным. Как говорил Хранитель: «Этим двоим важен повод, а не причина».
— Даф? Даф!!! – кричал Эссиорх, махая рукой перед глазами Дафны. – Что-то случилось?
— Привет. Я зайду?

После того, как байкер кивнул, Дафна медленно зашла в двушку. Девушка выпустила Депресняка, который сразу же побежал к ругающимся Улите и Корнелию, истошно мяукая.
— Отойди от меня, жвачное животное! – испуганно завопил Корнелий.
— Сам ты жвачное животное, шмакодявка!
— Ктооо?!

Эссиорх мягко взял Дафну за руку и повёл на кухню. Хранитель усадил девушку на стул, а сам сел на краешек стола, сосредоточенно смотря в стенку.
— Что-то случилось?

Дафна нервно кивнула. Она не хотела рассказывать о произошедшем, но пришлось.
— Это было ночью, — голос девушки срывался. – Я шла с ночной смены в «Пельмене». Депрю заперла в ванной. Помнишь, тогда был дождь? – она умоляюще посмотрела на Эссиорха. Увидев на его лице сосредоточенность, Дафна собралась с силами и перестала теребить футболку. – Ко мне подлетел Меф и спрашивал про светленьких и память.. Я не знала, что ответить ему и просто крикнула: «Это тебя не касается!».. Эссиорх, я уверена, это Прасковья рассказала ему! Ну, какую-то часть.. А я просто-напросто сглупила!

Эссиорх задумчиво посмотрел на девушку.
— А что ты хотела? Он когда-нибудь всё равно узнал.. – увидев, что Даф открыла рот, он продолжил. – Не перебивай! Так вот.. Он бы всё равно узнал. Мрак ничего не упустит. Я думаю, что он зол на тебя. Дай ему отойти, и всё наладится.
— А Прасковья?
— Доверься Мефу. Если любит – простит, если нет.. То на нет и суда нет, — Эссиорх снова задумался.
Из комнаты донеслись крики.
— Мужичок!!! Мужичок!! – вопил связной. – Тут ко мне пристают!! Ой, мамочки! Ну подожди, подлая ведьма, я дотянусь до флейты!...

Глава X или Лететь, касаясь облаков...

Дафна вышла из дома в приподнятом настроении. Сегодня было чудесное утро – лужайки, цветы, всё было окрашено в яркие солнечные цвета, и это не могло не радовать светлого стража. Даф давно устала находиться в заточении четырёх стен, ей хотелось свободы, лёгкости и…летать. Девушка сама не понимала, чем вызвано это желание. Да, с одной стороны, она уже совсем забыла о крыльях, но с другой.. Раньше это не мешало ей…

Дафна с лёгкостью коснулась золотой цепочки на шее и почувствовала, как за спиной растёт что-то большое и невесомое. Она уже позабыла этот вкус предстоящего полёта на крыльях, это ощущение скорых потоков воздуха на белоснежных перьях… Ну да, не совсем белоснежных. Но это же не совсем важно, да?

Девушка взлетела. Она знала, её полёт, её победу над собой, не увидит никто, но её это не остановило. Она взлетела быстро, стремительно, словно боясь передумать. Словно.. Кто-то подойдёт и собьёт её, как голубя. Маленького голубя, забывшего себя.. Дафна летела прямо, боясь упасть, потерять равновесие, связь с крыльями.. Да мало ли что могло случиться! Она летела вперёд, касаясь руками облаков, крыльями касаясь воздушной росы. Внутри что-то пылало. Она чувствовала, что сгорает. Сгорает изнутри, как бумажка, брошенная в костёр. Эта скорость, этот ветер – вот что являлось кислородом для огня. Она давно забыла всё это: полёт, радость, свет и ветер в ушах.. Забыла настолько, что крылья не понимали, что летят, отравляя и одновременно возвышая этим радость Дафны…

Даф наконец решилась. Она наконец решилась и спикировала вниз. Внизу были видны бескрайние просторы поля и домики где-то вдалеке. Дафна зажмурилась, понимая, что теряет управление. Теряет управление… Крылья почти не слушаются её. Она коснулась рукой цепочки, думая о том, что крылья всё равно не спасут. Крылья – это как колёса у велосипеда, вроде бы с тобой, а вроде бы и нет. Надутые – помогут, не надутые – и не покатаешься. Светлая вмиг потеряла всю ту радость, преследовавшую её, когда крылья исчезли. Девушка не смела открыть глаз, надеясь, что ей повезёт, и она упадёт в стог сена. Каков был её ужас, когда Дафна поняла, что ветер сносит её в сторону – туда, где виднелись домики с черепичными крышами, огороды и пугала, наряженные в старые куртки и грязно-белые шапки с надписью: «Лыжня России. 1998»

Внутри будто что-то заменили. Какую-то шестерёнку, которая помогала ей держаться, на колёсико паники. Паника была везде – в мозгу, в теле, в мышцах, в костях. Паника была везде – казалось, воздух вокруг соткан из атомов паники. Дафна поняла, что попросту может умереть и потянулось рукой к рюкзаку. Там, где-то в недрах рюкзака, копошился Депресняк, ругаясь то ли сам с собой, то ли с золотой флейтой, лежащей рядом. Глаза девушки всё ещё были плотно закрыты, словно она боялась увидеть то, что её ждёт…

Рука уже почти нащупала молнию, как чей-то крик сбил её с толку, заставив опустить руки вниз. Оказалось, это её кот поцарапал сам себя. Видимо, он понимал, что ожидает его и хозяйку. Кот жалобно замяукал, словно бы прося прощения у Даф за то, что он имел смелость творить. Дафна же снова потянулась рукой к молнии, стараясь всё-таки достать флейту. Внезапно в каждой клеточке мозга пронеслась мысль о том, что всё это правильно. Хвостом за этой мыслью следовала другая, заключавшаяся в том, что Дафне нужно было бы быть предусмотрительнее и достать флейту заранее. Вот так всегда, в минуты истинного наслаждения человек бывает слеп.. Совсем слеп..

Девушка почувствовала, что упала. Странно было то, что мягкости сена она не почувствовала, да и твёрдости земли то же. Черепичная крыша давно дала бы о себе знать болью в спине, ведь именно спиной вниз она упала. Даф на мгновение задумалась, решая, что же стало ей подстилкой…

Дафна всё-таки открыла глаза… То, что она увидела навсегда врезалось в её мозг, поселилось в сердце, в перевёрнутом виде отпечаталось на сетчатке её глаз…

Глава XI или Взгляни по новому на старое...

Варвара неосторожно коснулась рукой загривка Добряка.. Его чёрная, но грязная шерсть быстро прилипла к руке, но девушка этого даже не заметила. Она была погружена словно бы в другой мир, но, тем не менее, чётко ощущала реальность.. Это было будто бы эйфория – какое-то безмерное счастье и лёгкий оттенок грусти… И боли.. Как будто по всему телу прошла волна боли.. Лёгкой, как летний ветерок, но всё же боли…

Добряк обрадовано взглянул на хозяйку и принялся вылизывать её руки. Конечно же, он разом разрушил всю эту странную магию, обнимающую Варвару. Но Корнелий продолжал увлечённо играть на флейте, не замечая ничего вокруг.
— Болонка! Пасть закрыла. Быстро! – властно крикнула Варвара.

Корнелий очнулся и оторвал флейту от губ. Воздух всё ещё сотрясался от беззвучной маголодии, но в скором времени исчезнет и этот след умений связного. Ну и что, что он самый непутёвый страж! Кое-что он всё-таки умеет.
— Что ты со мной сделал?! – Варвара грозно надвигалась на Корнелия.
— Я слышал, что тебе Арей рассказал.. Ну, всё про Свет и Мрак. Это была маголодия! – оправдывался свзяной.
— Чо?
— Ну, маголодия. Волшебная мелодия, которую играют стражи света на флейте.
— Аа, понятно.. И зачем ты это со мной сделал?! – Варвара снова стала приближаться к Корнелию.

Парню хоть и нравилась дочурка Арея, но не до такой же степени! Он резко начал отползать к стене, припоминая успокаивающую маголодию…

Корнелий был рад, очень рад, что Варвара всё узнала. Ему надоело бить себя по губам, когда он взболтнёт лишнего. При этом можно было бы поблистать перед Варварой своими маголодиями.. Но связной Света знал их плохо.. Крайне плохо.
— Знаешь.. А мне понравилось. Было прикольно, — Варвара резко оставила Корнелия и приземлилась на пол. Корнелий в который раз отметил про себя, что иногда девушка очень похожа на Арея. Даже слишком похожа. Намного больше похожа, чем хотелось бы связному.
— Что именно тебе понравилось? – осторожно начал Корнелий.

Варвара запуталась. Она сама толком не понимала, что именно ей понравилось. Вроде бы видишь всё в другом цвете, а вроде.. Всё так же, только чуть-чуть иначе. Словно бы что-то внутри тебя изменилось.. Это как маленький жар-птиц зарождается внутри и своей убивающей честностью уничтожает тебя.. Но ты, как феникс, возрождаешься из пепла. Варвара нервно мотнула головой. Вся эта философия – фи!
— Даже не знаю.. Что-то по-другому..
— Правильно, по-другому, — Корнелий неосознанно подходил всё ближе к Варваре. – Но что ты чувствовала?

Варвара заглянула ему в глаза и честно ответила:
— Боль…